Н. Цуриков: Дети эмиграции
(Обзор 2400 сочинений учащихся в русских эмигрантских школах на тему: “Мои воспоминания”).
[prev.
in:] Дети эмиграции, сборник статей
под редакцией проф. В.В.
Зеньковского, Прага 1925.
По учебным
заведениям они распределяются: в
смешанных учебных заведениях
мальчиков 577, девочек 366,
неизвестных 19. Остальные
приходятся на мужские и женские
учебные заведения. По классам все
учащиеся распределяются так (в
разных учебных заведениях, надо
сказать, имеется неодинаковое
количество классов):
Мл. приг. классе |
27 |
4-ом классе |
315 |
Ст. приг. “ |
74 |
5-ом “ |
328 |
1-ом “ |
263 |
6-ом “ |
271 |
2-ом “ |
255 |
7-ом “ |
327 |
3-ем “ |
316 |
8-ом “ |
214 |
Репетиторском классе -
13. |
То же распределение в
смешанных учебных заведениях: |
Мл. приг. классе |
27 |
4-ом классе |
132 |
Ст. приг. “ |
74 |
5-ом |
90 |
1-ом “ |
93 |
6-ом |
112 |
2-ом “ |
113 |
7-ом |
118 |
3-ем “ |
131 |
8-ом |
59 |
То же в мужских
учебных заведениях: |
Мл. приг. классе |
- |
4-ом классе |
132 |
Ст. приг. “ |
- |
5-ом “ |
181 |
1-ом “ |
94 |
6-ом “ |
110 |
2-ом “ |
96 |
7-ом “ |
148 |
3-ем “ |
144 |
8-ом “ |
121 |
То же в женских
учебных заведениях: |
Мл. приг. классе |
|
4-ом классе |
51 |
Ст. приг. “ |
|
5-ом “ |
57 |
1-ом “ |
76 |
6-ом “ |
49 |
2-ом “ |
46 |
7-ом “ |
61 |
3-ем “ |
41 |
8-ом “ |
34 |
Вот и другие
цифры, менее полные, но
представляющие больший интерес. В
701 сочинении совсем не упоминается
о семейном положении авторов;
относительно 360 сочинений - не ясно,
каково в настоящий момент семейное
положение ребенка: сирота ли он или
одинокий. 1012 говорят о родителях,
обоих или одном, как о живущих с
детьми или хотя и в других странах,
но как о несомненно ныне
здравствующих.
Все последующие
цифры должны рассматриваться как
цифры не фактов, а лишь упоминаний
об этих фактах, т.к. много сочинений
не упоминают о тех или иных
событиях совсем и из содержания
сочинений нельзя заключить, почему
в них нет ответа на тот или иной
вопрос: потому ли, что факт не имел
места, или по простому пропуску
Единственная цифра, по-видимому,
несколько более приближающаяся к
действительности, - это цифра
нахождения в армии, т.к. сочинения
описывают такой период, а факт
поступления в армию для детей так
значителен, что совсем о нем не
упомянуть трудно. Но и здесь
приходится сделать очень большую
оговорку. Как раз мальчики старших
классов дают самый большой процент
рассуждений без единого факта.
Очень многие сочинения заключают в
себе массу косвенных данных об
участии, но прямого ответа все же
не дают. С этими оговорками эти
цифры таковы: 889 учились в России, 151
- в других русских школах в
эмиграции (до поступления в данное
русское учебное заведение), 32
ребенка учились в школах с
иностранным языком преподавания.
Ввиду того, что во многих
сочинениях не указан возраст детей,
без чего эти цифры не представляют
интереса, так как очень многие дети
покинули Россию в дошкольном
возрасте [1]. Вот те же цифры, но по классам:
Училось в России,
находящихся в настоящий момент
в |
Мл. приг. классе |
- |
4-ом классе |
113 |
Ст. приг. “ |
5 |
5-ом “ |
134 |
1-ом “ |
26 |
6-ом “ |
171 |
2-ом “ |
40 |
7-ом “ |
195 |
3-ем “ |
80 |
8-ом “ |
119 |
Репетиторском классе -
11. |
Училось в эмиграции,
находящихся в настоящий момент
в |
Мл. приг. классе |
- |
4-ом классе |
19 |
Ст. приг. “ |
5 |
5-ом |
15 |
1-ом “ |
42 |
6-ом |
14 |
2-ом “ |
19 |
7-ом |
11 |
3-ем “ |
23 |
8-ом |
3 |
303 сочинения упоминают о
перенесенных детьми болезнях, не
считая 31 упоминания о ранениях (одном
или многократных), 330 - о смерти отца,
137 - матери, 54 - обоих родителей (одного
ребенка). Из них 97 упоминают об
убийстве отца на войне, 47 - о
расстреле отца, 18 - матери, 6 - обоих
родителей (одного ребенка). Очень
важную цифру - числа одиноких детей,
то есть тех, родители которых
находятся в России, - привести
невозможно. Во всяком случае она -
представляя совершенно
своеобразное и типичное для
современного ребенка-эмигранта
явление - весьма значительна;
особенно много одиноких в
кадетских корпусах и институтах,
то есть тех учебных заведениях,
которые сложились еще в России и
эвакуировались как учебные
заведения. Многие родители,
оставаясь в России и не зная, что
ждет их в будущем, стрепетом, но и
надеждой доверяли своих детей
учебным заведениям, спасая детей
от голода, лишений, а иногда и
одиночества, в ожидании возможного
сиротства детей - то есть своей
смерти. Нечего и говорить, что
одного этого момента достаточно,
чтобы уяснить себе, какую задачу
возложила судьба на плечи учителя-эмигранта.
Наконец, пожалуй, самой интересной
и, как уже говорилось, относительно
более приближающейся к
действительности цифрой является
самая “современная” из них - цифра
числа детей, упоминающих о
нахождении в рядах армии. Общая
цифра участников - 247, то есть по
отношению ко всем учащимся - около
10%, по отношению к одним мальчикам
всех классов - 15%. По отношению к
мальчикам, начиная с IV класса - 23%, и
если, наконец, взять только V, VI, VII и
VIII классы, то мы получим 27%. IV класс
избран в этом отношении как
исходный по следующим
соображениям. Большинство детей
выехало с родителями или с
учебными заведениями в 1920 году. 6
большинстве учебных заведений
анкета была произведена в 1924 году.
Таким образом, промежуток между
переживаниями детей и описанием
этих переживаний равняется 4 годам.
Этот срок надо все время иметь в
виду при дальнейшем ознакомлении с
излагаемым мной материалом. Пишут
юноши, но воспоминания касаются
детей. Воспоминания относятся к
1917-1920 годам. Если принять возраст
учащихся в IV классе 15-16 лет (несколько
преувеличенно), то для
вспоминаемого детьми периода он
будет: для 15 лет - 8-11 лет, для 16 - 9-12
лет. И действительно, дети с 11-12 лет
уже принимали участие в
вооруженной борьбе, почему и
пришлось взять IV класс как
исходный. Вот несколько
свидетельств самих авторов (несколько
из сотен).
“Мобилизации никакой не
было, но все кадеты, гимназисты шли
добровольно в армию” [2].
“Я рвался на фронт
отомстить за поруганную Россию.
Два раза убегал, но меня ловили и
привозили обратно. Как я был рад и
счастлив, когда мать благословила
меня”.
“Мне было 12 лет. Я плакал,
умолял, рвался всей душой, прося
брата взять меня с собой, и когда
мои просьбы не были уважены,
решился сам бежать на фронт
защищать Россию, Дон”.
“Я одиннадцатилетний
мальчик долго ходил из части в
часть, стараясь записаться в полк”.
“Мне было 11 лет, я был
записан в конвой, одет в форму, с
маленьким карабином за плечами...
Встретил старого генерала, хотел,
как всегда, стать во фронт, но
поскользнулся и упал, ударившись
спиной о затвор”.
“Я кадет 2-го класса
поступил в отряд, но, увы, меня
назначают в конвой
Главнокомандующего”.
“В скором времени мне
удалось уйти из дома и поступить в
один из полков... Но после трех
месяцев боевой жизни меня отыскали
родители и заставили поехать в
корпус”.
“Видя родину в море крови,
я не мог продолжать свое прямое
дело - учение, и с винтовкой в руках
пошел я с отрядом белых биться за
честь и благо России”.
Вот свидетельство сестер,
возраст братьев неизвестен.
“Коля тогда был еще
совсем мальчик, но и то пошел
сражаться за родину и мама ему
позволила”.
“Папа и мама просили его
остаться, так как он был еще
мальчиком. Но ничто не могло
остановить его. О, как я завидовала
ему... Настал день отъезда. Брат
радостный, веселый, как никогда,
что он идет защищать свою родину,
прощался с нами. Никогда не забуду
это ясное, правдивое лицо, такое
мужественное и красивое... Я видела
его в последний раз”.
Надо, однако, считать
приводимую мной цифру участия
детей в рядах белых армий
недостаточной, т.к., во-первых, все
же возможны неупоминания (есть
сочинения, представляющие чистые
рассуждения), во-вторых, для
настоящей работы важно не участие
в рядах армии, а участие в активной
борьбе, хотя бы и в течение
короткого периода или в виде
единичного эпизода, но
неупоминания об этом могут
встречаться чаще. Формы этой
внеармейской борьбы разнообразны.
Это и борьба целых станиц, рассказы
о которой многочисленны, и
партизанские отряды, и
индивидуальные действия, и даже
белые ученические организации. Вот
свидетельства самих авторов:
“Образовались
партизанские отряды, в которые
пошла исключительно молодежь”.
Мальчик-казак, оставшись
при большевиках в станице,
сообщает о своем “занятии”:
“Я утаскивал целые ящики (с
патронами) и спускал под яр в балку”.
“В *** собрался кружок
молодежи, работавшей против
большевиков. Приходилось
осторожно пробираться по городу и
расклеивать прокламации против
большевиков, подкупать
красноармейцев у чрезвычаек и
доставлять возможность бегства
офицерам”.
Таким образом,
вышеуказанная мной цифра
нахождения в армии должна быть
значительно увеличена.
Вот весь тот цифровой
материал, который удалось извлечь
из детских сочинений.
[1] Указания на годы в самом тексте
очень редки; там, где они
попадаются, они свидетельствуют,
что юноша настолько вырос и вышел
из детства, что смотрит уже на свое
детство со стороны, жалеет себя в
прошлом и указанием возраста хочет
подчеркнуть ненормальность
явления.
[2] Во всех
дальнейших цитатах в скобки
заключены пояснительные заметки
автора этой работы. Точками в
середине текста обозначены
пропуски в тексте подлинников.
Кроме выправления орфографии,
никаких других изменений в текст
воспоминаний не внесено.
top
|